Санкции санкциями, а биржевые торги по расписанию, ну или с задержкой. Несмотря на приостановку торгов на Московской бирже, которая продлится, видимо, еще некоторое время, фондовый рынок пока никто не запрещает. Наоборот, даже премьер-министр Михаил Мишустин поручил Минфину в этом году направить до 1 трлн рублей из ФНБ на приобретение акций российских компаний. То есть все-таки существует надежда, что торги изрядно подешевевшими отечественными активами возобновятся и на российских площадках.
Конечно же, для почти 15 млн человек, которые пришли на рынок за последние три года, это станет глубочайшим разочарованием. И тут, увы, не поможет излишне патерналистская забота ЦБ о новой страте розничных инвесторов – разделение их на квалифицированных и неквалифицированных, бессмысленных тестов для приобретения слишком рисковых, по мнению регулятора, активов. Может, в частности, и этой печалью о «неофитах» от биржевых торгов и объясняется траурный цвет одежды председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной на ее выступлении по итогам заседания совета директоров ЦБ в понедельник.
Тем не менее часть из этих миллионов граждан останется на рынке. И что будет происходить с ними, застрявшими в подешевевших активах, по-видимому, может стать головной болью политических властей – ведь это весьма большой пласт избирателей — ну или хотя бы экономических в лице регулятора, потративших столько усилий на привлечение этих людей и безудержную, всепоглощающую заботу о них. А, возможно, и станет определенным ресурсом, которым при должном старании можно воспользоваться.
Сейчас в финансовом сообществе активно обсуждается, какой из сценариев нас ждет: оптимистичный — иранский или пессимистичный – северокорейский.
Если все-таки ситуация будет развиваться благоприятно — если в текущих условиях применимо это слово – и будущее положение страны будет напоминать Иран, где Тегеранская фондовая биржа действует с конца 1960-х годов, то при уходе западных инвестиций, основной движущей силой на Московской бирже, как и в Исламской Республике, станет доморощенный инвестор, в том числе и частный.
И это не будет означать полного краха фондового рынка, как этого не произошло в Иране. Например, на начало этого года на Тегеранской бирже торговалось несколько сотен местных акций, а капитализация рынка, несмотря на меньший объем экономики, был сравним с капитализацией российских компаний, торгуемых на Московской бирже.
При этом последние годы стали тучными для фондового рынка страны. Например, в 2019 году, согласно данным торговой площадки, во время тяжелого экономического кризиса в Иране, в том числе происходящего на фоне конфронтации с администрацией Дональда Трампа в США, фондовый рынок стал прибежищем частного инвестора и удвоился в долларовом выражении. В следующем году его капитализация выросла еще в несколько раз, правда, в том числе за счет продажи властями на рынке бумаг госкомпаний в том числе для пополнения бюджета.
Правда, для того, чтобы мог стать хотя бы возможным такой сценарий и деньги населения стали заменой западному фондированию (а не так давно, по данным ЦБ, треть российских акций была выкуплена иностранными инвесторами), должна, во-первых, стабилизироватся внешнеполитическая ситуация, во-вторых, экономика прийти в себя после первого шока санкций, в-третьих, российский инвестор до конца не разувериться в фондовом рынке, и, наконец, не реализоваться самый страшный сценарий – Северной Кореи.
